Всемирный следопыт, 1930 № 06 - Страница 9

В жилище какого-нибудь вождя, в просторных хижинах туземных деревень, играющих роль наших клубов, ученым путешественникам не раз доводилось встречать коллекции копченых человеческих голов, расставленных наподобие местной выставки достопримечательностей. Это — головы врагов, головы несчастных изгнанников, принадлежавших к другому племени, моряков, выброшенных бурей к чужим берегам, китайцев, малайцев, зулусов, головы золотоискателей, пиратов, никому не известных чужеземцев. Есть среди этих голов и головы белых, по всем признакам очень старинных, с серьгами в ушах. Провалившиеся и высохшие глаза их некогда смотрели на остров с какой-нибудь каравеллы. Бывали и такие случаи, что у туземцев находилось старое европейское оружие, по большей части испанского происхождения.

Лем и Мак знали все это. Они слышали о первых путешествиях европейцев на острова Тихого океана. Они имели представление о плавании Менданы, о том несчастье, которое постигло его в Санта-Круце, его смерти, страданиях его спутников, рассеявшихся по стране, и о позднейших плаваниях его кормчего Педро де-Квирос. Они чувствовали себя наследниками этих смелых людей и пришли сюда за тем, что принадлежало им по праву.

Три дня спустя после находки монеты Мак окликнул Лема, и в голосе его слышалось плохо скрытое волнение:

— Я кажется нашел то самое, что нужно!..

Стоя по бедра в воде, он нащупал в песчаном дне твердый выступ, который занимал большую часть середины судна, — как раз то место, где бы мог быть помещен тяжелый груз, о котором они все время упорно думали. Они исследовали его лопатами.

— Кораллы, может быть?

— Нет, слишком твердо.

— Камень для балласта?

— Слишком громоздко, — заявил Мак.

Через несколько времени им удалось установить, что поверхность предмета была металлическая, и они решили, что это был либо сундук, либо большой котел, наполненный дублонами или золотыми слитками. Но их ожидало разочарование. Более подробное исследование обнаружило, что находкой их были три старых пушки. Лем не мог удержаться от упреков.

— Ничего не значит, — настойчиво заявил Мак. — Это доказывает все-таки, что мы на верном пути. Нам придется сдвинуть их отсюда.

— Двигай сам, — с сердцем ответил Лем, сопровождая ответ таким оскорбительным ругательством, что с загорелых щек Мака сбежал румянец.

Он однако удержался и ничего не сказал, а только посмотрел на товарища так, что тот беспрекословно принялся ему помогать.

Долго пришлось им потеть над этим делом, много мучительных часов провели они под палящими лучами солнца и ночью при нежном свете луны.

Старые испанские пушки так плотно залегли в песок, что их нельзя было сдвинуть без талей. Кладоискатели сняли катер с якоря и подвели его к месту находки. При помощи небольшого подъемного крана после тяжелых усилий им удалось поднять на палубу все три пушки, которые были положены в ряд. Покончив с этим, они вернулись к своей прежней работе с лихорадочным волнением, почти уверенные в том, что вблизи пушек должно было лежать и золото.

Джеко помогал им. И если они не щадили самих себя, то еще меньше они щадили Джеко, Они поручали ему относить ящик с песком, чтобы самим не отрываться от дела. И бедному малому все время доставалось, несмотря на его усердие. Его бранили, когда он отходил слишком далеко, его гнали, когда он подходил слишком близко. Джеко беспрекословно повиновался. Он, очевидно, хорошо знал белых «хозяев» и понимал, что жизнь его находится в их руках. И это его повидимому нисколько не удивляло.

Пыхтя, как тюлень, Мак и Лем вычерпывали песок, презирая усталость. Грудь и спина их болели, глаза налились кровью, они уже плохо видели в полутьме лагуны, но не бросали лопат. Они работали как одержимые, уверенные в том, что достигнут цели при таком крайнем, почти безумном упорстве. Они прекратили работу лишь тогда, когда лопаты вывалились из рук и, поднявшись на палубу катера, заснули мертвым сном.

На другое утро Лем и Мак проснулись под привычный шум — Джеко гремел посудой, приготовляя завтрак. Солнце стояло уже высоко, похожее на белое пятно внутри громадной голубой чаши. В ветвях деревьев слышались птичьи голоса. Ветерок доносил из джунглей запахи растений и рябил бухту, разбрасывая сапфиры по ее изумрудной поверхности. С палубы сквозь прозрачную воду был ясно виден корпус затонувшего судна. Искать было больше негде, все было очищено от песка, не оставалось ни одного скрытого уголка. А результатом их нечеловеческих усилий были три совершенно не нужные им пушки, лежавшие на палубе.

Мак изо всех сил ударил товарища лопатой.

Кладоискатели стали рассматривать их. Три старых пушки, три испачканных тиной цилиндра, которые после очистки от грязи могли бы красоваться в каком-нибудь музее.

Лем Гедрик тупо смотрел на них, и в глазах его нельзя было прочесть ни малейшего интереса.

— По пятьдесят фунтов за штуку, — сказал он вяло, — дороже не продашь. И это вся наша награда!

Он говорил как во сне, потом отошел в сторону и подтянул ремень. Мак стоял, прислонившись к решотке, и держал в руках лопату.

— Да, но не все пропало еще, — сказал он, и, хотя голос его звучал так же глухо, в нем слышалась все-таки какая-то надежда. — Мы должны еще раз обыскать все, чтобы не жалеть потом.

Они избегали смотреть друг другу в глаза.

— Что же мы можем еще сделать?

Мак благоразумно заявил, что можно предпринять поиски на берегу. Карта оказалась верной. Но может быть побывавшие здесь искатели клада из Маниллы нашли сокровище и перенесли его в другое место. Может быть его совсем не трудно будет найти возле скал, в том месте, где лежат их трупы.